Поскольку никакого своего занятия, помимо брожения по холмам в поисках птиц, у меня не было, я ассистировала немцам и русским в их исследованиях. Немцы занимались регенерацией леса после пожара и сукцессией светлой тайги в тёмную (ну и тягомотная у них работа по сбору данных, надо заметить), русские проводили мониторинг грызунов, продолжая изучение популяционной динамики местного сообщества.
Под катом фотографии убиенных грызунов и их черепов. И прочие невкусные вещи. Отложить печеньки.
читать дальшеМониторинг проводился в два этапа: а) металлические ловушки-коробочки для метода поимка-повторная поимка, где грызуны остаются живыми, если их вовремя вынут из ловушек и они не поджарятся на солнце, б) почвенные ловушки (конуса) с водой, откуда вынимаются уже одни утопленники. В конуса ловятся и те виды, что не идут в живоловки.
Жертвы собираются поутру и препарируются днём. Берутся стандартные измерения: вес, длина тела и хвоста, пол, возраст, размер и состояние половых органов, тип линьки и т.п. Черепа вырезаются на дальнейшее очищение кожеедами.
Вот так оно в общем виде. Дневной улов: полёвки, мыши, землеройки.
Черепа приклеиваются кровью на листы по видам. Вверху красное - весы на 50 гр, справа грязный лист – «разделочный столик».
Муха ищет где-бы отложить яйца. В лаборатории было гнездо ос, и осы порой тоже срезали мясо с черепушек.
Эмбрионы полёвки, почти готовые к рождению.
Бурозубка.
А это большая редкость – крошечная бурозубка, почти взрослый экземпляр, один из самых мелких видов животных. Ещё из нечастых попадались лесные лемминги и мышь-малютка. Шкурки всех троих я себе отпрепарировала и забрала на долгую память.
Ещё в почвенную ловушку попался раз ушан. Ему повезло, остался живым. Он подвергся злостному фотографированию и последующему обогреву на кухне над печкой, вечером был выпущен.