По-быстрому выбежала в парк в городе Пилар за вай-фаем.
Парагвай единственная страна, где одним из государственных языков является язык аборигенов – гуарани. Не смотря на то, что язык был сохранён благодаря всяким миссионерам, бол’шая част’ парагвайцев не является индейцами. Они метисы, в них намешано крови испанцев, прочих иностранцев и индейцев из разных племён. Жители столицы, говосящие с рождения на испанском, смотрят сверху вниз на крест’ян-метисов, говорящих на гуарани, те, в свою цохеред, презирают остатки индейцев, прячущихся в лесах. В 18-м веке индейцев продавали как рабов, в 20-м очередной дицтатор продавал земли всем желающим, И новые владел’цы (аргентинцы, бразил’цы И др.) расчищая лес под пастбища И сою выгоняли или исстребляли остатки племён. В 21-м веке Парагваю был сделан выговор за геноциде И наказано возместит’ индейцам за былое, так что сейчас государство покупает землю для племён. На территории приподного резерва Мбаракаю, в который я ездила в конце января, живут атчи. Част’ их работает егерями, но терки с полицией И владел’цами резерва (он частный) продолжается. Индейцам построили школу, И она единственная стоит, т.к. миссионары регулярно приходят её подлатат’. Пыталис’ построит’ коровник И еще какие-то строыения, но пока все медленно строилос’, успевалос’ все распродават’ся самими же индейцами. Так что на нынешний момент деревня это нескол’ко строэний, где курицы, свин’И, собаки и босоногие дети все перемешалис’. В деревню нас сопровождал америцанец-арчи. Его родителей убили, его усыновили в США, сеичас взрослым он хочет вернут’ся в родную деревню, вючит’ язык и помогат’ атчи развитием экотурисма, устройством детей в школы И прочими проектами. Бол’ше всего племён осталос’ в чако, там леса еще не все вырублены. Леса рубятся, но индейцев обходят стороной тепер’
Так чат всё с коренными жителями нелегко.