Ессно, кирогины. Планировался джен. Из возможных предупреждений: флафф, пафос, вероятное OOC, словесные клише, стилистические и грамматические ошибки, и вообще чукча не писатель
Зачитать
Я поняла что пишу очень сухо, будто полагаюсь, что картинки уточнят. Это и привидилось как додзинси, но я его никогда не нарисую.
Слишком быстро не читайте, многое между строчками по конктексту.
Стук сердца
Белое хаори крыльями развевалось за хозяином, стремительно шагавшим по коридорам больницы. Изредка попадающийся на пути медперсонал загодя жался по стенкам, провожая нарушителя спокойствия неодобрительными взглядами.
Ичимару Гин искал палату, в которую положили его лейтенанта.
“Постой”, - попытался окликнуть он шинигами, везущую поднос с разноцветными, дозированными по стаканчикам пилюлями, но та только пискнула и юркнула в ближайшую дверь.
“Ичимару-тайчо, пожалуйста, не могли бы Вы приглушить своё рейацу? Вы пугаете работников”, - за плечом Гина раздался слегка сбивчивый голос Исанэ Котэцу.
“Ах, Исанэ-фукутайчо! Появились словно призрак. Хорошо, что сейчас день, а то бы пришлось приводить меня в сознание после испуга”
“Ичимару-тайчо, простите, Ваше рейацу…”
“Ах да, конечно. Всё, погасил. Совсем забыл, что в Четвёртом уровень духовной силы у шинигами не достаточно высокий. А Унохана-тайчо…?”
“Уноханы-тайчо сейчас нет на территории отряда. Я провожу Вас до палаты Киры-фукутайчо. Пожалуйста, сюда, Ичимару-тайчо”, - если Исанэ и заметила язвительность в словах капитана Третьего отряда, она предпочла промолчать.
О том, что Кира и ещё несколько высших номерных офицеров были доставлены в больницу сразу по возвращению с регулярной зачистки Холлоу на Северной стороне, Гину сообщил задыхающийся от бега рядовой первого взвода. Из сбивчивой речи взволнованного шинигами невозможно было понять насколько серьёзна была ситуация, и Гин уже мысленно наметил замену на пост лейтенанта по пути в Четвёртый.
Кире отвели палату в крыле для высшего руководства. Единственная кровать стояла посередине комнаты, слабо освещаемой светом, пробивающимся сквозь занавески. Лейтенант лежал с закрытыми глазами под капельницей. Какая-то аппаратура у изголовья кровати мерно шуршала, изредка попискивая.
Гин остановился в двери, не решаясь пройти внутрь.
“Странно, я почти не чувствую его рейацу.”
Удивленное высказывание капитана Третьего отряда находящаяся за его спиной Исанэ восприняла как вопрос.
“С ним всё в порядке, Ичимару-тайчо. Это случается при использовании некоторых лечебных заклинаний. Кира-фукутайчо сам не получил никаких ранений, но он использовал всю свою энергию для оказания первой помощи остальным офицерам. Буквально выжал себя как губка. Мы вливаем ему питательный раствор внутривенно для скорейшего восстановления”
“Это он зря. Номерные офицеры легко заменяемы, а вот лейтенанты на дороге не валяются. Что с остальными?”
“Ранения тяжёлые, но их жизнь вне опасности. Идэ Моноске и Оотани Мамору уже пришли в себя. Проводить Вас?”
“Пожалуй. Вид любимого начальства придаст им сил”
Выяснилось, что обнаружив пару Холлоу высокого уровня, смельчаки из пятого взвода решили, что справятся с ним самостоятельно, без вызова подмоги. На их счастье первый взвод был неподалеку, третий офицер, любитель носить бандану, отличался хорошим чутьём на рейацу, а лейтенант – быстрым шунпо и знанием лечебных заклинаний.
“Понижу всех троих в звании, раз не умеют оценивать свои силы. А Изуру задам выволочку, когда проснётся”
После проверки благополучия офицеров, Гин вернулся в палату Киры Изуру и приводил свои чувства в порядок после всех треволнений, сидя на полу около стены. Смешанный запах болезней и лекарств, насквозь пропитавший палаты для рядовых шинигами, напомнил Гину о руконгайских временах его детства. Воспоминания были неприятными, но прогнать их никак не удавалось.
“Изуру”
“Изууу-руу. Спишь? Или притворяешься?”
Рейацу Киры было настолько слабым, что Гину казалось, он в комнате один. Ленясь вставать на ноги, на четвереньках Гин приблизился к кровати и приложил ухо к кириной груди.
“Стучит”
Гин не спешил подниматься, звук бьющегося сердца успокаивал и возвращал из воспоминаний в реальность, в здесь и сейчас.
“Нэ, Изуру, знаешь, я всегда недоумевал, зачем шинигами сердце. Мы ведь состоим из духовных частиц, и тела в точности копируют человеческие скорее по привычке. Наша светлая голова Куроцути наверняка давно избавился от такого нефункционального органа...”
“Как думаешь”, - после паузы продолжил Гин, - “может, любители сплетен правы, и у меня его тоже нет? Смотри”, - он приподнялся, взял руку лейтенанта и приложил внешней стороной кисти к середине своей груди, в районе сердца, - “пульс совсем не чувствуется. Я не слышу его стук. Даже в полной тишине”
“Если Вы хотите, я отдам Вам своё сердце” - донесся надтреснутый голос. “А если нет, то я заставлю его биться так громко, что Вы всегда будете его слышать”
Гин замер, сведя брови у переносицы, пристально вглядываясь в Киру. Тот открыл глаза, но осмысленности в них ещё не читалось. Гин сухо рассмеялся: “Ха, вот так вот добровольно и отдашь?”
“Хн? Тайчо?”
Кира, наконец полностью проснувшись, озирался по сторонам.
“Где я?”
“В Четвёртом, Изуру. Тутошние прописали тебе питательный раствор и отсыпаловку. Так что не смей вставать”
“Остальные?”
“Живы, живы. Не волнуйся”
Кира издал еле заметный вздох облегчения, поёрзав, привёл себя в сидячее положение и обратил всё своё внимание на капитана.
“Ичимару-тайчо? У Вас глаза красные”
*****
Прошло несколько недель с выписки Киры Изуру из больницы.
Дела в Третьем вернулись в своё привычное русло. Впрочем, отсутствие лейтенанта не сильно сказалось на деятельности отряда. Весь механизм ежедневной рутины был так идеально отлажен, что мог функционировать и без него.
В воздухе пахло цветущей сливой. Надраенный до блеска, после весенней уборки, капитанский кабинет блистал в лучах Солнца. Ичимару Гин сидел в своём кресле, пребывая в умиротворенном состоянии, и занимался своим любимым делом – наблюдением за работой других. А точнее, другого.
Его лейтенант сводил отчётность за месяц. Была некая завораживающая ритмичность в том, как Кира Изуру заполнял бумаги. Сперва он, не торопясь, тщательно промакивал кисть в тушечнице, затем отжимал её кончик о край, следя за тем, чтобы на инструменте для письма оставалось ровно нужное количество туши. Далее Кира быстрыми и расчётливыми движениями покрывал бумагу вязью иероглифов, левой рукой меняя листы до тех пор, пока не приходило время вновь окунуть кисть в тушь.
Гину пришло на ум, что Кира работал словно сердечная мышца. За напряжением в систоле, шло расслабление в диастоле. Не в этом ли позволяющим восстанавливаться размеренном ритме заключался секрет знаменитой работоспособности лейтенанта Третьего отряда?
Вялотекущие мысли Гина были прерваны скрипом стула: объект его наблюдения покинул своё рабочее место, чтобы взять какой-то справочник на книжной полке.
“Нээ, Изу-ру”, - вопросительно потянул Гин, - «твоё сердце бьётся ради меня?»
“Разумеется, тайчо”, - тут же среагировал Кира. Начальство, неожиданно задающее самые странные вопросы, было ему не в новинку. Не отрывая взгляда от книги, перебегая пальцами по строчкам в поисках нужных данных, он продолжил ответ: “Я Ваш лейтенант. Я встаю, думая о Вас. Я ложусь, думая о Вас.… Ибо забудь о Вас хоть на минуту, это обязательно обернётся неприятностями”.
“Нн, твой голос стал каким-то очень тихим под конец предложения. Я не расслышал. Не будешь любезным повторить?”, - переспросил Гин.
Притворившись, что не помнит куда именно на полку следует поставить книгу обратно, Кира выиграл пару секунд для размышлений, но не найдя ничего лучше, попробовал перевести стрелки классическим: “Не хотите ли чая, Ичимару-тайчо?”
Гин цокнул языком, вздохнул и театрально покачал головой.
“Ты временами такая задница, Изуру.”
“Виноват, тайчо.”
“И голос у тебя как у козла”
“Да, тайчо.”
Почувствовав, что сегодня ему сходит с рук больше обычного, лейтенант решил вернуться на своё место к заполнению бумаг.
“И ростом маленький, совсем не производишь впечатление на подчиненных”, - продолжил упрекать Гин.
“Я нахожу свой рост достаточным, тайчо.” Лейтенант макнул кисть в тушь.
“Да-а?”, - Гин облокотился на стол, подперев щурящуюся голову руками, - “А мне казалось, ты начёсываешь свои волосы так объёмно, чтобы прибавить визуально себе пару сантиметров”
“Тайчо…”
“Может тебя отдать в десятый? Рядом с Хицугайей-куном даже такой как…”
“Тайчо! Даже не шутите так”, - Кира осуждающе посмотрел на своего капитана.- “Ну вот, поставил из-за Вас кляксу”
“И правда. Даже отсюда вижу” Тут улыбка Гина на секунду стала ещё шире: “Надо быть осторожнее, Изуру, иначе у тебя так разовьётся из-за меня аритмия”
Кира ещё раз взглянул на Гина, приподняв брови в немом вопросе, но уточнения непонятной фразе не последовало.
“Главное, до инфаркта меня не доведите”